В Лондоне завершился международный кинофестиваль, традиционно организуемый Британским институтом кино, который в этом году начался 10 октября. Главный приз достался драме Жака Одиара «Ржавчина и кость» с Марион Котийар в главной роли. Также в конкурсе участвовало ещё 11 лент, среди которых жюри, возглавляемое сценаристом, драматургом, театральным и кинорежиссёром Дэвидом Хейром, отметило мексиканскую драму о школьном насилии «После Лусии» Мишеля Франко и чилийскую картину Пабло Ларрейна «Нет» с Гаэлем Гарсиа Берналем, который сыграл борца против режима Пиночета. Специальный приз за самый оригинальный фильм получила обласканная критикой апокалиптическая история «Звери дикого юга».
Жёсткая драма Жака Одиара рассказывает о дрессировщице косаток, из-за несчастного случая лишившейся обеих ног. Однажды она встречает боксёра Али, живущего вместе с сыном и зарабатывающего на жизнь участием в уличных боях без правил. Девушка становится менеджером боксёра. По словам многих экспертов, Марион Котийар за свою роль может получить номинацию на «Оскар». Сам же фильм участвовал в гонке за «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах.
Приз за лучший дебют достался Салли эль-Хосайни и её драме об эмигрантах с Востока в Лондоне «Мой брат Дьявол». Награду за лучший документальный фильм получила лента Алекса Гибни о ватиканских скандалах «Моя величайшая вина: Тишина в Храме Божьем». Специальными почётными призами организаторы фестиваля отметили Тима Бёртона за «Франкенвини» и его супругу Хелену Бонэм Картер за «Большие надежды».
Главные темы
Смотреть всеОдин разгневанный мужчина и правосудие для всех в «Присяжном номер два» Клинта Иствуда
В цифре вышла судебная драма Клинта Иствуда, которую многие американские критики уже назвали одной из лучших картин 2024 года. Рассказываем о 40-й режиссёрской работе 94-летнего ветерана Голливуда, все ещё не потерявшего хватку.
Часто ли Трамп думает о Римской империи? Античная история, империя и идеология в Голливуде
Спасительные пернатые и музыка на любой вкус и цвет в «Птице» Андреа Арнольд
Школьные коридоры и семейные травмы в клаустрофобическом дебюте внука Ингмара Бергмана и Лив Ульман «Арман»