Новое поколение метросексуальных нео-панков и туристов по странам ОПЭК слушает нетрезвых мужиков с гармошками и листает авангардные комиксы. Свой эмблемный напиток они пока еще не выбрали, но красно-синее конфуцианство, равно как бесцветные витаминизированные воды, уже в безвозвратном прошлом. На пиратских кассетах, артефактах этой генерации, у них записан, в основном, трехгрошовый задиристый трэш. Снобизм этого поколения (осмелимся на маркировку финальным Z) колоссален: они утверждают, что любят дерьмо.
Оливье Ассаяс снимает для снобов старой закалки, от дерьма нос воротящих и слегка своего снобизма стыдящихся. Тех, кто способен восхититься энциклопедическим занудством и сеансами дзенского самолюбования. Считать заботу о зрителе моветоном как-то издавна привычно, но наплевательски относиться к фестивальным присяжным, к сезонному барометру, а потом за это получать панегирики в "Либерасьон"?.. Ну, мосье Ассаяс, в вашу честь пора называть род многолетних трав.
Эгоизм Ассаяса-личности Ассаясу-творцу потворствует: фильмы тот снимает часто, с жанрами блудит. Тут надо бы вспомнить, что первая профессия Оливье - кинокритика, отдушина хвастливых эрудитов, в "волшебном фонаре" видящих электроны по инертному газу. И куда редактор аккредитацию всучит - туда критик и сходит, и расскажет, за что это дерьмо нужно полюбить. Фильмы, снятые после безвылазного заточения в Синематеке, смотреть, как правило, познавательно и гадко; снимать их - наверное, значит поднимать самооценку. Красоты и пользы в таких фильмах - что в справочниках под суперобложками, и ровно столько же в них непосредственно эстетических калорий. Пастеризованный продукт. Авторство без произведения. Хамство высоким штилем и бесчинство в рамках брезгливого приличия.
В "Ирме Веп" Ассаяс вертится перед отражением себя в маске шебутного сатирика. На его супруге Мэгги Чун - тоже маска. Эбеновый латекс из парижского секс-шопа выбран нервозно курящей костюмершей-лесбиянкой, и преть в нем обязана по контракту заезжая гонконгская звезда кун-фу.
Учтя всем известную приязнь Вонга Кар-вая к этой "убийце Билла", мы такой сатире надменно ухмыляемся.
Деспотичный режиссер, когда-то Антуаном Дуанелем бегавший по волнам с ускорением в четыреста ударов, замышляет римейк немого сериала 1915-го года "Вампиры". Стилизацию он намерен совершить хладнокровную и беспринципно отточенную, как преступление. Впрочем, нервы у деспота шалят, а на замену ему приходит мизантропического вида старикан с обликом ожесточенного поражением радикала. Страсть к умственной мастурбации, поугасший левацкий запал, очки и замусоленный седой хаер - скажите, как его зовут? Жан… Люк… Го…
Увещевают нас, похоже, в том, что фильмов о какой-то там атавистической свободе деградирующая Европа родить больше не сумеет, куда ни плюнь - коммерческая сныть и дрянца, и если что-то кажется новым, то это, вестимо, украдено с покладистого востока или из безвольного прошлого. Ассаяса просто раздирает идиосинкразия при соприкосновении с миром, где быдло чихвостит тормознутый историк Дени Аркан, своего Годара имеют даже дикари на Лонг-Айленде (его зовут Хэл Хартли), а главный левак мира - Лиза Симпсон. Нелегко, согласны.
Но мы и сами кинокритики, и нас такая сатира больше не веселит, и от аллюзийных вставок под Виго и немецких экспрессионистов веет на нас не остроумием и честной злостью, а библиотечной трухой. Зато архивариус доказал себе лишний раз, какая у него палата ума и какого же, черт побери, высокого полета фантазия.
В цитате, что вынесена на обложку американского издания "Ирмы Веп", некий глянцевый журнал величает ее "super-cool". В этом редкой меткости двузначном восклицании - сама эссенция ассаясовой авантюры: как учтивость Шестипалого перед Затворником, моськи перед слоном, пьяного гармониста - перед механическим пианино, так и кондиционированный хлад, мстительная нечуткость криогенной заморозки.
Но смена поколений идет на молниеносных оборотах. Вскоре последовавшее "Сентиментальное путешествие" одолели только фанаты Изабель Юппер с христианнейшим терпением, а с технофильского производственного триллера "Демон-любовник" в Канне уходили уже смело, хлопая сиденьями. Эгоцентризм же тщеславие обычно лишь загораживает.
И Мэгги Чун с этим умником вскоре развелась.
