За тридцать с небольшим лет своего существования серия фильмов про Чаки (или, более официально, Чарльза Ли Рэя, маньяка-душителя, застрявшего в кукольном теле) прошла через три основных этапа развития, и уже успела пережить одну перезагрузку – правда, не в кинотеатральном релизе. Первые три части (выходившие в 1988-1991-м) представляют собой типичные слэшеры восьмидесятых, связанные единой историей Энди – мальчика, однажды получившего в подарок куклу, в которой засел дух убийцы, желающий вновь забраться в человеческое тело; понятно, что молодой хозяин куклы идеально подходил для этой цели. После длительного перерыва в 1998-м вышла четвертая часть франшизы («Невеста Чаки»), в которой Энди уже не было, зато была Тиффани – подружка маньяка, вернувшая Чаки с того света, и сама ставшая куклой. И, наконец, в 2004-м сам Дон Манчини, автор оригинального сюжета про Чаки, завершил историю самого известного своего персонажа в пятой части («Потомство Чаки»), посвященной семейным разборкам Чаки и Тиффани, сюжет которой разворачивается вокруг их ребенка (как двум куклам удалось произвести на свет младенца – вопрос отдельный, и ответ на него дается в фильме).
Следующий фильм про игрушечного маньяка («Проклятие Чаки») вышел только в 2013-м, и только на видео, равно как и сиквел («Культ Чаки»), появившийся в 2017-м – Манчини был сценаристом и режиссером обоих фильмов, однако эта попытка перезагрузить франшизу была его последним соприкосновением с Чаки: версию 2019-го делали совсем другие люди. Хотя без косвенного влияния Манчини ребут не обошелся, но об этом ниже.
Сейчас об этом мало кто помнит, но оригинальные «Детские игры» представляли собой вполне традиционный хоррор, в котором практически не было юмора, зато был отлично реализованный концепт – маньяком сделали не очередного монстра или психопата, а дружелюбную (до поры до времени) куклу. Более того, в первой части франшизы немало места занимала интрига, связанная с тем, что самого Чаки долгое время не показывали на экране: сценарий был выстроен таким образом, что подозрение в убийствах могло падать и на девятилетнего главного героя, обладателя той самой куклы.
А вот начиная со второй части в историю про Чаки вплетается все больше черного юмора, и эта тенденция продолжится в триквеле, но кульминации достигнет в четвертой и пятой частях. Если первые три фильма выдержаны все же в более традиционном стиле слэшэров, где юмор преимущественно функция маньяка (как в «Кошмаре на улице Вязов»), то в «Невесте Чаки» и, особенно, в «Потомстве Чаки» юмор пронизывает уже весь сюжет целиком, и хоррор все чаще переходит в черную комедию. Если четвертая часть была заполнена самоиронией в отношении прошлых фильмов, то пятая уже не столько фильм ужасов, сколько мрачная комедия о Голливуде, высмеивающая нравы «фабрики звезд», и обыгрывающая тему семейных ценностей - настолько, насколько о них можно вообще говорить применительно к семье из двух маньяков.
В фильмах, снятых в 2010-е, Манчини попытался было вернуться к исходной тональности, сократив юмористический компонент, и вновь сосредоточившись на хорроре. Несмотря на то, что сюжет «Проклятия Чаки» был вполне самостоятельным, Манчини сделал несколько отсылок к событиям прошлых фильмов, тем самым формально связав их воедино, хотя на самом деле речь в них идет о новых героях, и в фокусе оказывается не многострадальный Энди, а семья Пирс, с которой был связан Чарльз Ли Рэй до событий самого первого фильма.
На фоне всех этих семейных драм новая глава в истории Чаки выглядит полнейшим нарушением всех канонов. Для начала, из нее полностью исключен сюжет с вудуистскими ритуалами, позволявшими маньяку переселиться в тело куклы. Затем, сам Чаки здесь теряет свою уникальность, став результатом злонамеренного перепрограммирования в сборочном цеху, и тема маркетинга, наряду с темой дурного влияния, становится ключевой для всего фильма. Но – и это самое, пожалуй, интересное в новой версии «Детских игр» - сам Дон Манчини когда-то предполагал подобное развитие событий. Его ранние версии сюжета с Чаки, написанные в середине 1980-х, крутились вокруг истории, высмеивающей большие корпорации, помешанные на маркетинге; лишь к началу съемок сценарий приобрел более мрачный характер, и в нем появилась мистическая линия, в то время как сатирический элемент ушел далеко на второй план. Так что в этом смысле ремейк удивительно близок к оригинальной идее, пусть даже для ее воплощения и потребовалось больше чем 30 лет.
