Утомленные Канном

Ожидание скандала в Канне – сродни национальному спорту: как метание мобильников в Финляндии или бег на месте в СССР. В этот раз фестивалю не слишком повезло: состоялся фальстарт – скандалить начали еще до того, как красная ковровая дорожка была заботливо расстелена.

Правые французские журналисты и политики (кстати, сокамерники Саркози) Никиту Сергеевича как обвиняли, так и продолжают обвинять в популизме и чуть ли не в сталинизме (с чего бы это? с их-то взглядами на жизнь и смерть…), а вроде как француза Рашида Бушареба («Вне закона») – в сгущении красок (режиссер осмелился обрушить на общественность горькую правду об уничтожении французскими войсками в 1945 году восьми тысяч алжирцев). Все это, однако, оперативно замяли и даже почти забыли, и фестиваль бодро вошел в привычное русло: открылся «Робин Гудом» (куда уж пафоснее и нейтральнее) и отметился первыми конкурсными показами.

Для начала на амбразуру бросили родного дебютанта в режиссуре Матье Амальрика (антагонист в «Кванте милосердия» и страдалец в «Скафандре и бабочке»). Его картина «Турне», рассказывающая о мытарствах дешевого антрепренера и взятая в конкурс явно для французской статистики, бурных аплодисментов не заслужила (впрочем, кто его знает, как все повернется в последующие дни). Равно как и лента китайца Вана Сяошуая «Чунгкингский блюз» – чай, не «Чунгкингский экспресс».

Председателю жюри и по совместительству сказочнику Бертону, продавшему душу Диснею (именно так, без кавычек), пока что наверняка скучно: белый кролик лениво отсиживается в норе и бежать за собой не предлагает. Есть подозрительные люди, которые относятся к Бертону с недоверием: мол, балаганщик – добро пожаловать обратно. А вот хороший режиссер Шекар Капур о Тиме иного мнения: «На мой взгляд, Тим Бертон для кино – это то же самое, что Сальвадор Дали для живописи!». Кто бы спорил…