Фестиваль «Окно в Европу» подвел итоги

В целом десятку фильмов можно было бы разделить на три условные группы. Это жанровое кино; ленты, чьи художественные качества и исполнение скорее соответствуют среднему уровню современного российского телевидения; и авторские или артхаусные картины. Жанр был представлен, в частности, слэшером Павла Руминова «Дизлайк» о незавидной судьбе молодых видеоблогеров, согласившихся принять участие в рекламе нового энергетического напитка, и криминальной комедией Дмитрия Суворова «Суперплохие». «Дизлайк» в итоге был награжден за операторскую работу. А картина Суворова, беспощадно эксплуатирующая давние жанровые клише и даже не особо пытающаяся адаптировать их с учетом российской действительности, почему-то удостоилась приза за сценарий (над ним работал сам режиссер в соавторстве с Василием Ровенским). В Выборге имеется также конкурс зрительских симпатий — «Выборгский счет» — в котором учитываются голоса абсолютно всех, кто побывал на сеансах (или по крайней мере сдал анкету на выходе). По восторженной реакции зала на в общем-то довольно банальных и предельно искусственных «Суперплохих» можно было предположить, что именно этот фильм будет лидировать по итогам зрительского голосования. Однако лауреатом «Выборгского счета» в итоге стала трехчасовая «Контрибуция» Сергея Снежкина (в основном конкурсе эта лента не участвовала — «Выборгский счет» и «Осенние премьеры» пересекаются не полностью).

О засилье «телемувиков» в сегодняшних фестивальных программах еще в мае текущего года (перед «Кинотавром») говорил Александр Роднянский. В соответствующую группу он предлагал включать картины, «претендующие на зрительские жанры в их телевизионном воплощении», не имеющие «художественных компонентов, свидетельствующих о наличии автора». Увы, но именно такие фильмы широко представлены в конкурсе «Окна в Европу». Собственно, одним из них — сказкой «Жили-были мы» — фестиваль и открылся. Это кино для детей, сделанное в буквальном смысле из картона: согласно сюжету, героиня путешествует по разным историческим эпохам, но бюджета не было ни на съемки на натуре, ни на создание внятных декораций. Впрочем, другие составляющие — актерская игра, сценарий — вполне соответствуют бэкграундам: кажется, их тоже слепили из картона, по всей видимости — размокшего. Оставшиеся «телемувики» — это «Искушение» (поначалу лента притворяется чем-то вроде российского аналога австралийского хоррора «Волчья яма» — и даже в каком-то смысле сдерживает обещания, однако авторы решили уничтожить не персонажей, а зрителей, и не колюще-режущими предметами, а невыносимыми диалогами) и «Подлец», в котором в эпизодических ролях заняты Валентин Гафт и Лев Дуров. «Подлец» первое время пытается смешить (в том числе шутками с упоминанием «вежливых людей»), затем выруливает на территорию мелодрамы, но в целом вызывает единственную эмоцию — печаль, связанную с тем, что именно эта лишенная художественных достоинств картина стала последней работой Дурова (актер, напомним, умер год назад, в августе 2015-го).

И, наконец, авторское кино, к которому можно отнести и ленту-победительницу. Любопытно, что представленные в этой категории картины в чем-то похожи — «Прикосновение ветра» и «Его дочь» исследуют культуры, не слишком близко знакомые подавляющему большинству зрителей. В первом из упомянутых фильмов события разворачиваются в Бурятии, пристальное внимание уделяется буддизму; второй фильм посвящен быту и религии якутов. Примечательно, что неторопливая «Его дочь», способная усыпить массовую аудиторию, при этом обладает собственными настроением и ритмом — и, пожалуй, действительно является самым цельным и внятным авторским высказыванием в конкурсной программе этого года.

Еще одна авторская картина из конкурса — «Черная вода» Романа Каримова. Притворяющаяся триллером (иногда — не без успеха) драма рассказывает о трех молодых горожанах, внезапно решивших поселиться на пришвартованном у полуживой деревеньки корабле. Сам режиссер, представляя работу залу, зачем-то назвал ее чернейшей из всех поставленных им комедий. Примечательно, что картина принципиально не похожа на предыдущие полнометражки Каримова — «Неадекватных людей» и «Вдребезги» (на посвященной «Черной воде» пресс-конференции журналисты отмечали, что освоение режиссером новых территорий — безусловно явление положительное).

Отдельно хочется остановиться на двух лентах, появившихся на свет благодаря Анне Меликян. Нет, режиссер фильмов «Звезда» и «Про любовь» прямого участия в создании этих картин не принимала. Однако Маргарита Михайлова («Хит») и Ксения Баскакова («Птица»), видимо, ориентировались на творчество Меликян — а порой прибегали к прямым заимствованиям. Однако обеим не хватило наблюдательности, иронии и такта. После выхода фильма «Про любовь» многие говорили о том, что Москва у Меликян вышла искуственной, нечестно красивой, чуть ли не открыточной. В «Хите» и «Птице» абсолютно пластиковыми получились также герои и отношения между ними. Зато теперь можно говорить о пост-меликянстве как о направлении в современном российском кино.

Практически все наиболее любопытные фильмы «Окна в Европу» были вынесены за пределы конкурсной программы. На фестивале показали довольно симпатичную ленту Владимира Щеголькова «С пяти до семи» — разговорную драму, снятую практически в единственной локации — маленьком рижском кафе. Также вне конкурса можно было увидеть «Хорошего мальчика», премированного на «Кинотавре», нашумевшую «Зоологию» Ивана И. Твердовского, «Дачников» Александра Вартанова, впечатливших критиков, но одновременно распугавших аудиторию. С учетом вышесказанного «Окну в Европу» даже хочется посочувствовать — складывается ощущение, что фестиваль не отбирает, а довольствуется тем, что осталось после более статусных мероприятий.