Состоялась пресс-конференция Большого Жюри Берлинале. Без всяких раскачек были затронуты главнейшие вопросы политической жизни мира (Берлин всегда славился своей излишней политизированностью). Пять минут Гастон Кабаре (кому знать, если не ему) и Хеннинг Манкелль (очень похожий на профессора, ему знать положено) рассуждали о ситуации в Африке. Когда стало возникать ощущение, что находишься не на кинофестивале, а на политическом саммите, обстановку разрядил вопрос к Тильде Суинтон о том, чего она ожидает от фестиваля. На классический вопрос последовал классический ответ: её главное ожидание - никаких ожиданий. И потом всё же тихонечько вернулись к кино.

Больше всего понравились ответы Элис Уотерс (она, надо отдать должное, с самого начала призналась, что кулинар и просто любит кино), главный месседж которой заключался в - давайте как-то объединим еду и кинематограф! Все члены жюри сидели и с серьёзным видом всё это слушали, и только Кабаре, который сидел рядом с Элис, казалось вот-вот расхохочется. Правда, затем снова стали обсуждать ситуацию в Секторе Газа, президенство Обамы и мировой кризис, и улыбаться перестал даже Гастон.

Через 15 минут начинается пресс-показ "Интернэшнла". Выяснилось, что о нём писать можно будет только после вечерней гала-премьеры, но если там что-то по-настоящему интересное будет я всё ж не удержусь, черкану пару строк.

P.S. Коллега Молчанов просил уточнить, как произносится и, соответственно, пишется фамилия Изабель Coixet. Сообщаю - Кошэ.

P.P.S. Тильда прекрасна!