Америка, начало 1960-х. Элис (Джессика Честейн) и Селин (Энн Хэтэуэй) — соседки и лучшие подруги. Их привычная жизнь резко меняется, когда сын Селин гибнет в результате несчастного случая. Замкнувшись в себе после трагедии, женщина оживает лишь во время визитов к соседке, играя с ее собственным ребенком. Поначалу Элис рада поддержать подругу, но постепенно замечает все больше пугающих странностей в поведении Селин, подозревая, что убитая горем женщина на самом деле жаждет разрушить чужую счастливую семью.
«Материнский инстинкт» — голливудский ремейк европейского триллера, снятого по книге Барбары Абель. Причем если оригинальный фильм снимал бельгиец Оливье Массе-Депасс, то постановщиком новой версии тоже выступил режиссер из Европы — правда, уже француз Бенуа Деломм. За вычетом некоторых второстепенных деталей в сценарии и сеттинге, американская адаптация остается пусть вторичным, однако не лишенным изящества семейным триллером в ретро-стилистике.
Честейн и Хэтэуэй отлично играют двух близких, но постепенно отдаляющихся подруг. На динамике их отношений строится как общий контур сюжета, так и многие саспенс-сцены, однако драма здесь обычно преобладает над триллером. Всепоглощающее чувство вины Элис хорошо контрастирует с растущей внутри героини тревогой, порождая множество сначала неловких, а затем все более опасных ситуаций. В свою очередь, отстраненная и надломленная, но неизменно дружелюбная Селин выглядит жертвой, умело манипулирующей близкими людьми, хотя истинный смысл происходящих вокруг нее событий раскрывается лишь в финале.
За обильный саспенс и ретро-сеттинг фильм нередко сравнивают с хичкововскими работами, однако это неточная аналогия. Деломм передает напряжение, используя минимум выразительных средств. В саспенс-эпизодах зачастую отсутствует музыка, а вместо статичных кадров или быстрого монтажа активно применяется ручная камера, следящая за паникующей героиней. Такой подход работает исправно: даже двухсекундный проход сквозь зеленую ограду на соседский участок в «Материнском инстинкте» выглядит гонкой со смертью. А уж когда доходит до заключительного противостояния Селин и Элис, тревога наполняет каждое мгновение. При этом большая часть жутких событий либо остается за кадром, либо показана вскользь, без фиксации на смертях или кровавых деталях. Развязка происходит почти буднично, однако именно за счет этой продуманной простоты хитроумный план выглядит столь пугающим.
Наконец, стоит отметить и сценарий Сары Конрадт-Крёлер, в котором драма о потере ребенка плавно перетекает в параноидальный триллер. Сдвиг от материнской травмы Селин к материнской тревоге Элис эффектно работает не только за счет актерских талантов Хэтэуэй и Честейн, но и благодаря тому, что нарастающий конфликт подруг долго балансирует на грани приличий, порождая смутную, но устойчивую нервозность. Венчает эту историю по-своему логичный, но провокационный финал: столь радикальную концовку нелегко представить в типичном голливудском фильме.
Что касается недостатков, то единственной серьезной проблемой «Материнского инстинкта» можно считать лишь безоговорочную верность оригиналу, из-за чего многие удачные сцены выглядят старательным, но избыточным подражанием. Впрочем, европейская версия, получившая множество наград в Бельгии, осталась локальным релизом. В этом смысле американский вариант «Материнского инстинкта» заслуживает внимания не только благодаря мощному дуэту двух отличных актрис, но и как повод познакомиться с первоисточником, будь то фильм или книга.
