Зачем-то посмотрел в конкурсе «Перспективы» монгольско-китайский фильм «Горизонт» святой женщины-режиссёра с почти непроизносимыми именем и фамилией. Первые сорок минут маленькая девочка выходит из юрты, стоящей на бескрайних монгольских просторах, и кричит: «Па-а-а-апа, па-а-а-апа!!», оставшееся время (а это еще добрые пятьдесят минут) она кричит: «Ма-а-а-ама, ма-а-а-ама!!». За кадром с завидной регулярностью звучит одна и та же заунывная мелодия, призванная, по всей видимости, обозначить весь мелодраматизм творящегося на экране. Сидящие рядом со мной девушки благополучно уснули на десятой минуте, и их сложно в этом винить.

На самом деле, конечно, сюжет «Горизонта» чуть более многозначен, нежели постоянные взывания к родителям — дочь не хочет видеть отца, вернувшегося в дом после 20-летнего отсутствия, поэтому всё время плачет и вспоминает своё несчастное детство, — но сути дела это, как говорится, не меняет. Это фантастически прямолинейное, незамысловатое и наивное (абсолютно во всех смыслах слова) кино, смотреть которое в 2012-м году можно только из этнографического или мазохистского интереса.

Зато прояснилась ситуация с положением дел в монгольском кинематографе. Как и ожидалось, монгольский кинематограф мёртв, если вообще когда-то существовал.