По какой-то полузаброшенной то ли ферме, то ли деревне идёт стадо коров. Они идут медленно, величаво, мыча и явно никуда не спеша. Шумит ветер, начинает накрапывать дождик. Ничего не происходит. Так начинается 450-минутный opus magnum Белы Тарра «Сатанинское танго». Фильм, ещё во время просмотра (благо времени предостаточно!) бронирующий себе вечное место в подсознании.

Сюжет крутится вокруг возвращения на ферму исчезнувшего Иримиаша, фактурного мужчины в плаще и шляпе, уговаривающего десяток оставшихся жителей отдать ему деньги, ради светлого будущего. Жители, простой люд с нехитрым набором жизненных ценностей и морально-нравственных установок, соглашаются. Что, впрочем, не может гарантировать успеха предприятия. У Иримиаша есть план, но его реализация и воплощение вызывают закономерные вопросы.

Когда речь идёт о Тарре, сюжетные хитросплетения, а точнее — контуры этих хитросплетений, хочется проскочить как можно быстрее. Они, безусловно, важны (в конце концов, совсем без истории фильм просто развалится на куски), но глубоко второстепенны. Режиссёр берёт одну-единственную метафору, где ферма является олицетворением Венгрии, шире — Европы, ещё шире — мира, и начинает оживлять её за счёт частностей и деталей.

Главный и единственный вопрос, неминуемо возникающий в голове зрителя, садящегося смотреть «Танго» (если перед нами неофит, не слыхавший о режиссёрской методе Тарра) — нельзя ли было ужать эти бесконечные 450 минут в 120 или на худой конец 180-200 минут? Ответ тут только один — нет, нельзя. Плотность картины настолько велика, что изъятие любого фрагмента может грозить потерей целостности всего замысла. Приём Тарра, если разобраться, достаточно прост (с формальной точки зрения): он умышленно затягивает созерцание, открывая в происходящем на экране дополнительные смыслы. (Можно бесконечно долго спорить о том, есть ли эти смыслы на самом деле или же сознание смотрящего начинает самостоятельно там их «обнаруживать»). 5-минутный план с пьяненькой танцующей деревенщиной несёт в себе исключительно информативный запал, в то время как 20-минутный план этих же бессмысленных танцев сообщает явно больше, на глазах трансформируясь в блистательную зарисовку о всей нашей жизни. Иногда смешной, забавной, грустной и часто нелепой.

Несмотря на свой внушительный хронометраж «Танго» буквально спрессовывает время, очень быстро превращаясь в полноценную притчу, существующую в некоем безвременном пространстве. Тарр начинает работать на уровне архетипов: лопоухая девочка добавляет яд в молоко котёнку, женщина подмывается над грязным тазом, в чистом поле мужчины молотками разбивают шкаф. И во всём этом, что интересно, нет никакой надуманности и игры в Демиурга. По-настоящему цепляет как раз обыденность всего происходящего. Этакая философия быта. Но снятая под таким углом, что привычные казалось бы вещи, от обычного стола до помойного ведра, начинают жить какой-то своей жизнью.

Показав Венгрию в миниатюре, Тарр не изменил привычному для себя иронично-пессимистичному подходу. Наверное, он любит своих героев. Но шансов им не даёт. Дождь, слякоть, промозглый ветер. И больше ничего. Понятно, что это всего лишь один из вариантов видения ситуации (от геополитической до экзистенциальной, а то и онтологической). И этим вариантом дело не ограничивается. Но Бела Тарр, в отличие от многих, честен и очень правдив. Только поэтому его взгляд может и должен быть интересен.