Томас Андерсон (Киану Ривз) — всемирно известный гейм-дизайнер из Сан-Франциско, создавший игру про виртуальную реальность под названием «Матрица». За славой и успехом, как водится, скрывается глубоко травмированная личность: Томаса нередко мучают галлюцинации, так что он исправно посещает психоаналитика (Нил Патрик Харрис), прописывающего ему синие таблетки. До поры до времени мистеру Андерсону удается не обращать внимания на свои странные фантазии, но однажды в его жизни появляется загадочный незнакомец, представившийся Морфеусом (Яхья Абдул Матин II) — и предлагает выпить красную таблетку. Согласившись, Томас открывает для себя новую, куда более пугающую, реальность, о существовании которой он, казалось, давно забыл.
Первое, что стоит сказать об этом фильме: новая «Матрица» радикально отличается от любой из прошлых частей. Эти отличия имеют не только стилистический, но также интонационный характер, что наверняка оттолкнет многих старых поклонников франшизы, но вряд ли поможет приобрести новых. «Воскрешение» — в большей степени ироническая рефлексия о том влиянии, которое «Матрица» оказала на поп-культуру, чем лихой кибперпанк-экшн, нагруженный философскими идеями.
Связана такая резкая смена тональности, скорее всего, со сменой творческой команды. «Воскрешение» — работа Ланы Вачовски (Лилли давно отказалась участвовать в разработке сиквелов, считая франшизу завершенной на третьей части), которой помогали автор «Облачного атласа» Дэвид Митчелл и Александр Хемон (сериал «Восьмое чувство»). К сожалению, распад тандема Вачовски не лучшим образом сказался на фильме, поскольку теперь сценарий не только постоянно колеблется между разными сюжетными ветками, но и полон серьезных пробелов, которые заметно подрывают логику, выстроенную в прошлых фильмах. Вот лишь парочка примеров. Когда Нео возвращается в реальный мир и вновь встречается со старыми друзьями, узнав о том, что произошло за время его отсутствия, то никто не поясняет, зачем понадобилось воскрешать Избранного. (Опустим тот факт, что о событиях, прошедших между третьей и четвертой частями герои тоже толком не говорят.) А вернувшись «в пустыню реальности», Нео тотчас же отправляется вытаскивать из Матрицы Тринити (Кэри-Энн Мосс) — хотя, опять-таки, не очень ясно, по каким причинам (кроме чисто сентиментальных) он это делает.
При этом в фильме очень хорошо проработана логика и мотивация главных злодеев — разумных машин, сделавших выводы после своего поражения в финале трилогии. Последняя сцена «Воскрешения» так и вовсе заставляет задуматься о том, что Матрица может не бояться Нео и Тринити; в этом смысле концовка четвертой части еще более открытая, чем у триквела.
Что касается экшн-компонента, то с ним, увы, все не слишком радужно. Хотя драк и перестрелок в фильме хватает, оформлены они на редкость блекло. Речь даже не о том, что в новой «Матрице» обязательно должен быть «вау-эффект», а о том, что фильму отчаянно не хватает хорошей операторской работы и внятного монтажа. Добавьте к этому обилие юмора (особенно в первые полчаса, пока действие раскачивается) и предельно прямолинейные отсылки к прошлым фильмам (раздражающие уже на второй-третий раз) — и получите сайфай-ромком с философским привкусом и элементами боевика. Впрочем, даже такой подход мог бы сработать, если бы «Воскрешение» было оформлено как вольная фантазия на тему «Матрицы». Но фильм раз за разом подчеркивает, что это прямое продолжение, а это неизбежно заставляет оценивать его в прежней системе координат. К сожалению, по этим параметрам четвертая часть заметно проигрывает своим предшественникам. В чем-то новая «Матрица» остроумна и не лишена некоторого, пусть своеобразного, стиля. Но она остается довольно далека от былой славы, при этом не достигая новых вершин.
