Рецензия на фильм «Зеленая книга»

Когда итало-американец Тони «Болтун» Валлелонга (Вигго Мортенсен) берется за работу развозить по южным штатам на гастролях виртуозного чернокожего пианиста Дона Ширли (Махершала Али), ему вручают «Зеленую книгу негра-автомобилиста». Время действия фильма – 1962 год, и на юге США бушует сегрегация, поэтому путешествие обещает быть сложным без этого путеводителя, в котором отмечены пути, отели и рестораны, в которых чернокожие путешественники будут ощущать себя спокойно. Тони тут же забрасывает зеленую книгу в бардачок, и предмет, который дал название фильму, в дальнейшем ходе сюжета почти не всплывает – оба героя в ходе своего путешествия будут совершенно разные посещать мотели и рестораны, не справляясь с путеводителем.

Фильм, снятый одним из братьев Фарелли, смастеривших целый ряд ярких и совершенно неполиткорректных комедий, начиная с «Тупой и еще тупее», претендует на самые крупные награды этого сезона и кем-то уже провозглашается новой американской киноклассикой. Но если присмотреться, он далек от абсолютно гладкого и безобидного произведения с гуманистическим посылом, в котором всем сестрам воздается по серьгам, противоположности притягиваются, расовые и классовые противоречия счастливо разрешаются, и герои примиряются за рождественским ужином за столом, ломящемся от еды.

Нет, на поверхности все именно так и происходит, и неотесанный чурбан из Бронкса с утонченным негром, обладающим тремя учеными степенями, становятся чуть ли не лучшими друзьями. Однако под поверхностью этого краудплизера скрывается так много проблемных моментов, что фильм благодаря им обзаводится особенностями, позволяющими ему выделиться из сентиментальных драм о странных парочках типа «Шофера мисс Дэйзи».

Питер Фарелли умел быть сентиментальных и в самых своих непристойных комедиях, и формат роуд-муви освоил еще в «Тупом и еще тупее» – где примерно также любовался и гордился широтой своей родной страны глазами героев Джима Кэрри и Джеффа Дэниелса. Здесь красоту зеленых долин юга восхваляет уроженец Нью-Йорка, ни разу не покидавший город (правда, вслед за этим как ни в чем ни бывало отправляет через окно в эту красоту объедки и мусор). Вигго Мортенсен, конечно же, нисколько не похожий на итальянца (в конце фильма, когда покажут фото настоящего Виллалонги, можно будет убедиться в этом самостоятельно), для пущей убедительности налегает на еду – и в одном эпизоде даже сворачивает целую пиццу пополам и отправляет себе в рот, в неаполитанском стиле. Однако именно вместе с героем Мортенсена зритель будет преодолевать расовые стереотипы полувековой давности – от выбрасывания в мусорку бокалов, из которых пили лимонад два чернокожих водопроводчика до удара в морду копу-южанину, для которого его итальянское происхождение не слишком далеко ушло от черной расы. Заметно, какой прогресс проделан, не так ли?

«Зеленая книга» сделана, в отличие от многих недавних драм о расовых противоречиях, белыми людьми (и Мортенсен недавно огреб за использование слова «ниггер», а родственники реального Дона Ширли возмутились, что сценарий, написанный сыном Валлелонги, насквозь лжив, и никакой дружбы не было и в помине). Благодаря этому она выглядит очень старомодно – этот фильм смотрелся бы куда органичнее в конце восьмидесятых или начале девяностых. И картина смотрится очень неуклюже, когда выбивается из привычному нарратива белого человека – например, в моменте, где на разряженного Дона, перед которым услужливо открывает дверь в машину Тони, смотрят черные работники на плантациях с мотыгами в руке. Дон садится в машину, смотрит на них в ответ и принимает некую задумчивую позу. В такие моменты «Зеленая книга» становится похожа на своих героев – таких же непутевых и ограниченных в своем видении ситуации. И этим она, как ни странно, подкупает – в отличие от более продуманных и расчетливых современных драм на ту же тему, не делающих ни шага в сторону от маршрутов, указанных в путеводителях.